Созвездие Ателье Métiers d’Art Chanel (трафик!)

Много фотографий рабочего процесса изнутри Ателье Шанель. Не  самого Chanel Couture Atelier, а дополнительных именитых мастерских, изготавливающих для Модного Дома CHANEl перчатки (Atelier du Causse), вышивку (Atelier Lesage), декор бисером (Atelier Montex), пуговицы и бижутерию (Atelier Desrue), плиссировку (Lognon). Atelier Montex:



Atelier du Causse:



Atelier Desrue:




Atelier Lognon: С 1945 года мастерская Lognon специализируется в искусстве плиссировки, применяя уникальное ноу-хау с использованием картона, пара и ручной обработки. Вот уже 68 лет нею руководит Жерар Лоньон (Gérard Lognon), а в 2013 году мастерская вошла в состав Métiers d’Art Chanel, что неудивительно, поскольку плиссированные изделия и буфы в коллекциях дома Chanel долгие годы изготавливаются именно мастерской Lognon.



 

Atelier Lesage:



Ретро фото Atelier Lesage — с живым владельцем.
Это отдельная, интересная история:

“Мода без вышивки — что День взятия Бастилии без фейерверков!” — говорит Карл Лагерфельд
И тут же добавляет: “Для меня вышивка значит Lesage”.

1 декабря 2011 года после тяжёлой, продолжительной болезни умер знаменитый вышивальщик и владелец самого известного парижского Дома вышивки Франсуа Лесаж. Сегодня я хочу напомнить о нем, о его потрясающих работах и необъятном вкладе в развитие haute couture.
Дважды в год перед неделей haute couture модный Париж не спит, ворочается на шелковых простынях и мучительно раздумывает: может быть, надо было заказать вышивку месье Лесажу? Наверняка, на авеню Монтень так и поступили, а мы опять… Месье Лесаж в это время, глядя на ночной Париж из своей мастерской, вкусно прикуривает трубку и думает совсем о другом…
Франсуа Лесаж, владелец и бессменный руководитель знаменитого парижского Дома вышивки, кавалер ордена Почетного легиона и человек, самый известный в кругу парижской haute couture, так удивился, что даже забыл о трубке.
Попасть в кабинет к Лесажу просто так никогда не удавалось никому и ни под каким предлогом. А тем болee пробраться в его мастерские, где заказы самых именитых кутюрье выполняются в строжайшей тайне. «Мода, – разводит руками месье Лесаж. – Никто ничего не должен знать до следующего показа. Только я и мои мастерицы». Вот и сейчас он собственноручно заканчивает невероятной красоты вышивку для… впрочем, это даже неважно, поэтому что адрес: 13, ruе de la Grange Bateliere, где с 1931 года располагается его ателье, знают наизусть во всех парижских Домах мод. Vionnet, Chanel, Schiaparelli, Balenciaga, Balmain, Dior, Givenchy, Y.S.L., Lacroix, Hanae Mori, Scherrer… Дом Lesage связан с ними километрами шелковых нитей и тоннами пайеток, жемчужин и стразов.
Вообще-то Дом Lesage ведет родословную с 1858 года: тогда он назывался Maison Michonet и владел им славный вышивальщик Мишоне, который делал вышивки исключительно для аристократических особ. Самыми верными его почитательницами были императрица Евгения и графиня де Греф-фюль. С 1880 года Мишоне становится невероятно популярен – считается, что именно тогда высокая мода окончательно закрепила свои позиции. Во всяком случае в Дом Мишоне зачастили Ворт, Пакэн, Редферн, а его клиентками стали самые изысканные парижские модницы, самой требовательной из которых оказалась Сара Бернар. После Первой мировой войны Мишоне, порядком уставший от нитки с иголкой, объединился с отцом нынешнего месье Лесажа, Альбертом Лесажем, а еще с Мари-Луиз Фаво, манекенщицей от Мадлен Вионне, – ее знал весь Париж! Она привела компаньонам многочисленную клиентуру, и дела пошли отлично. С 1924 года в мастерскую один за другим начинают поступать заказы на отделку платьев, белья, перчаток, шляпок, сумочек для всего светского Парижа – вышивка была тогда в большой чести. «Не то, что теперь, – вздыхает месье Лесаж. – Вы не поверите: еще совсем недавно, во времена нефтяного бума, число моих постоянных клиенток переваливало за четыре тысячи. Сегодня их всего лишь пятьдесят. Это жены нефтяных магнатов, шахини, кое-кто из звезд.
Для каждой коллекции, выходящей из Дома Lesage дважды в год, он сам выполняет 100-120 вышивок. В каждой может быть до 50 000 стежков – это 20-30 часов работы. В год на эти маленькие произведения искусства уходит 300 килограммов жемчужин и 100 миллионов пайеток. Так создается блеск коллекции haute couture и pret-a-porter de luxe от известных на весь мир парижских Домов мод. Знаменитые аксессуары марки Lesage – сумочки, пояса, шарфы, бальные туфельки – можно обнаружить только в самых шикарных магазинах Парижа, Лондона, Нью-Йорка, Токио, Гонконга. Эти вещицы ручной работы дороги, уникальны и бесконечно элегантны.

«Хотите взглянуть, как это делается?» Я не верю своей удаче, а на пороге уже стоит мадемуазель Натали Вибер – быстрая, деловитая, больше похожая на танцовщицу; помощница и правая рука месье Лесажа. «Я только закончу тут кое-что, а вы пока посмотрите, как все происходит», – извиняющимся тоном говорит хозяин, беря в руки кусок недовышитого тюля.
Мы в архиве: здесь хранятся образцы вышивки начала прошлого века, а то и еще более ранние. Коллекция, начатая 120 лет назад, насчитывает 60 000 образцов. Каждый четвертый, то есть всего 15 000 штук, создан лично Франсуа Лесажем. «Каждые полгода мы обновляем коллекцию Дома, и копии поступают сюда. У нас есть образцы, сделанные как для Домов, которых уже не существует, например, для Теда Лапидуса, так для совсем молодых, – поясняет Натали. – Сюда регулярно наведываются кутюрье в поисках сюжетов для новых коллекций. Они обожают копаться в старье. Например, тридцатилетней давности сюжет «Мадемуазель», выполненный когда-то для Кристиана Диора, вдохновил Гальяно – он заходил прямо перед вами и выбирал кое-что для представления его новой коллекции в стиле Wonder women. А вот Ив Сен-Лоран всегда приходит со своими собственными идеями: эти ананасы и цветки: пусть тоже из старых образцов, мы значительно обновили и сделали поинтереснее. Они почти готовы. Между прочим, на них ушло 700 часов работы!»
В следующем зале Натали показывает мне эксклюзивный заказ для Дома Chanel, выполненный в технике galuchat. Этим милым названием вышивка обязана своему создателю, инженеру Галюша, еще в 1762 году придумавшему оригинальный способ обработки кожи, рыбьих костей и чешуи, – уже тогда их использовали для создания сложных узоров на ткани. Galuchat сегодня – это крошечные кусочки костей ската неправильной формы, которые вручную пришивают на ткань. Отшлифованные до блеска, они украшают самые изысканные наряды.
В зале рядом вовсю кипит работа для следующей Недели высокой моды. Натали показывает сюжет на тему Шагала. Художница делает копию с картины, внося свою интерпретацию: чуть меняются линии, размеры, формы. После того как рисунок зафиксирован на кальке, его переносят на ткань. Только после этой манипуляции начинается собственно вышивка.
«Для кого вы готовите этот сюжет?» – не удерживаюсь я от вопроса. «Ш-ш, Натали делает большие глаза, – забудьте, что вы это видели, это коммерческая тайна и до января (очередной показ haute couture) это никому не известно». Другой сюжет (не скажу какой!) уже в работе, и вышивальщице требуются новые нити для придания рисунку объема и контраста.«Вот отличный повод посмотреть наши закрома», – ускоряет шаг Натали, и мы попадаем в комнату, стены которой превращены в аккуратно пронумерованные ящички. На первый взгляд их больше тысячи, и в каждом хранятся шелковые нити только одного оттенка, запас которых пополняется каждый день.
В следующем зале только пайетки – блестящие, матовые, круглые, квадратные, овальные, с единственным отверстием посередине. «Эта комната весит более 60 тонн, – смеется Натали. – Здесь собраны пайетки более чем сотни оттенков и размеров. Каждая пришивается в отдельности, обязательно с изнаночной стороны, а нитка протягивается крошечным крючком. До конца работы вышивальщица не видит лицевой стороны изделия, работая как бы вслепую, и это требует большого мастерства и воображения. Плотно растянутая на широких пяльцах ткань (чаще всего это тюль) становится местом кропотливой работы двух, а то и трех вышивальщиц на несколько дней или месяцев.
В этом зале трудятся десять мастериц, и об их окладах можно только догадываться.
Чтобы сохранить уникальную технику Франсуа Лесаж решил создать Школу вышивки http://www.ecolelesage.fr/#lecole. Сюда может прийти каждый, заплатив за начальный курс 7 000 франков (около тысячи долларов). Обучение, конечно, дороговато (восхождение на каждую новую из шести ступеней стоит от 8 000 франков и выше), но захватывает неудержимо. Чтобы стать приличным вышивальщиком (а мужчин здесь едва ли не больше, чем женщин), требуется пройти шесть уровней плюс три уровня специализации вышивания по мебели – и вы можете смело рассылать резюме в Дома высокой моды. Обучение у Лесажа гарантирует высокооплачиваемую работу. «К нам приезжают отовсюду: из Америки, Азии, были ученики даже из России. Никакого отбора нет – было бы желание. Месье Лесаж шутит, что через тридцать часов начального курса он и слона научит вышивать». Фирменная техника Lesage – вышивка не иголкой, а крючком. Школа – не только любовь и гордость Франсуа Лесажа. Это еще и одна из главных статей его дохода.
Пройдя по залам мастерской, мы возвращаемся в кабинет, из окон которого видны мансарды Парижа – великолепный источник вдохновения. «Ему все меньше находится применения, – вздыхает месье Лесаж, – я и школу-то создал по экономическим соображениям. Люди хотят сами создавать произведения искусства – это обходится им дешевле. Сегодня мало у кого есть деньги, чтобы приобретать ту роскошь, что вы видели в мастерских. Экономика и мода – сестры-конкурентки во все времена, а об упадке высокой моды твердят уже не одно десятилетие. Но я уверен, что это всего лишь пресловутая спираль, по которой развивается история. В двадцатые и сороковые, после мировых войн, вышивка выходила на первый план. Люди лишались всего, и именно поэтому красоты им хотелось больше, чем когда-либо.